clear-text

КЛАССОВОЕ ЧУВСТВО

Рассказывала Алла (Алиса Григорьевна) Нагибина. Дело было в середине 70-х.

Юрий Нагибин жил барином: всегда на даче, все антикварное, картины-камины, гости-приемы. Но с продуктами в стране становилось все хуже и хуже, и эта проблема коснулась данного писателя, хоть был он очень богат и знаменит. Но был фрондером. На собрании в Союзе писателей его с трибуны спросили "С кем вы, Юрий Маркович?" (дивно звучит). Не был членом партии, и уж подавно не был секретарем правления Союза. Поэтому никакому цековско-совминовскому снабжению не подлежал. Такая вот гримаса социализма.

Итак, Аллу Н. познакомили с директрисой большого гастронома. Начинают договариваться - раз в неделю набор таких-то продуктов, и сколько будет стоить такая услуга. "Мне деньги не нужны, - сказала директриса. - У меня денег не меньше, чем у вас, вы уж извините". - "А что же вам нужно?" - спросила Алла Н. "Общаться, - сказала та. – Ходить к вам в гости. И чтобы вы ко мне. Дружить домами".

Такой вот штришок эпохи.

И еще один.

В поселке Мозжинка на одинаковых калитках висели однообразные таблички: "Дача академика П.П.Петрова" (фамилия условная). Прогуливаясь по Мозжинке - ибо отдыхал за оврагом в одноименном академическом пансионате - я спросил у какой-то старушки: "Скажите, это поселок Академии Наук?"

Мне потом (потому что в тот момент я был смят и уничтожен) вспомнились стихи  Пушкина про обвал, а также строки из "Колокола" Шиллера: Schrecklich ist’s den Leu zu wecken... usw, что в русском переводе Л.Мея звучит, если я правильно помню: "Ужасно львицы пробужденье, Ужасней - тигров злой набег, Но что все ужасы в сравненье С твоим безумством, человек!"

Белорозовая старушка посмотрела не меня взглядом разбуженной львицы и, хрипя, как тысяча тигров, прорычала: "не поселок Академии наук, а поселок академиковххыррр!"

ДОКУШИВАТЬ НЕ БУДЕТЕ?

Директор ресторана ВТО, воспетый в сотнях мемуаров Борода (Яков Розенталь, прототип Арчибальда Арчибальдовича из "Мастера и Маргариты", автор "селедки по-бородински") - так вот, этот Борода говорил моему отцу: "мясной салат не заказывай нигде, даже у меня!"

Потому что даже в таком изысканном заведении, как ресторан ВТО, в мясной салат шел недоеденный антрекот.

Знаете ли вы, что такое "докушивать не будете" и что означает "семьдесят-восемьдесят"?

"Докушивать не будете?" - с этим полувопросительным возгласом официант норовил утащить недоконченное блюдо, стоило лишь перестать ковырять вилкой в гарнире. Очевидно, жаждал настричь оный антрекот в мясной салат.

А что касается "семьдесят-восемьдесят" - так старики-официанты, а также гардеробщики, изображали имя-отчество или чин-звание гостя. Обманно показывали ему, что они его давно знают, что рады видеть: "здрассссьте, семьсьт-восемьсьт, шубочку пожалуйте, семьсьт-восемьсьт..."

Но это было уж совсем давно. Я стариков-официантов видел всего несколько раз в жизни, в начале 1960-х, когда оказывался в ресторане с отцом. Но помню замечательную картинку уже много позже: ЦДЛ, мы сидим за столом, с нами знаменитый писатель Нагибин, он лениво хватает за талию официантку, и она, такая простецкая тетенька сильно за тридцать, говорит, скривив губы: "Юрка, ты такой несимпатичный, когда пьяный!"

Еще. Когда хоронили Володю Т., на панихиде была никому не известная юная красавица в превосходном траурном платье. Изящная и нездешняя. И в кольцах узкая рука. "Кто это?" - шепотом спросил я. "Официантка из Дома Журналистов... Володя там часто пил".