из чего только сделаны мальчики

МОЕ ВОСПИТАНИЕ 

Меня родители почти не били. Помню два раза. Оба раза – за капризы, за дурацкое и злобное нежелание надеть шарф (папа) и за девчонский рёв по поводу дождя (мама). Оба раза – очень крепко. Я запомнил. И спасибо им за это.
Я благодарен моим родителям за любовь и внимание.
За то, что они всегда меня выслушивали.
За то, что папа читал со мною Пушкина и объяснял мне непонятные слова, имена и названия. Читал мне вслух Пастернака, учил понимать музыку стиха. Водил меня в цирк и в театр.
За то, что мама ходила со мной в музеи и на выставки, рассматривала со мной альбомы репродукций.
За то, что они оба рассказывали мне о своем детстве.
За то, что они объяснили мне – мой «талант художника» был обычной детской одаренностью, и она кончилась в 14 лет навсегда, и чтоб я не надеялся.
За то, что они воспитывали меня в скромности. У меня почти не было карманных денег. Я донашивал перешитые папины вещи. При том, что мы были богаты.
За то, что я никогда-никогда не клянчил шмоток и штучек.
За то, что я никогда не врал, не брал чужого, не хамил, не обижал слабых (включая кошек и лягушек). Эти четыре «не» они мне крепко внушили.
За то, что свои первые деньги я заработал в 15 лет.
За то, что у меня были учителя английского, немецкого и латыни.
За то, что они не позволили мне стать военным или священником – были у меня такие вполне серьезные мечты.
За то, что меня отправили учиться в самое непрактичное заведение – на кафедру классической филологии. Молодой человек, сказали мама с папой, должен учить либо математику, либо древнегреческий язык. К математике я не был способен. Оставалась античность.
За то, что я всегда сам убирал свою комнату.
За то, что перепечатывал на машинке папины рассказы.
За то, что к общему столу я готовил котлеты или жарил мясо.
За то, что, когда у меня, пятнадцатилетнего, родилась сестра, я нянчил ее, гулял с ней, а потом водил в садик, забирал из школы.
Жаль, что они разрешали мне, подростку, курить и выпивать.
Но нет в мире совершенства. Шутка… Простите.